|
|
|
В пятерку самых многочисленных народов России входят чуваши (чаваши) — коренной народ Чувашской Республики, проживающий в Среднем Поволжье к востоку от Восточно-Европейской равнины. По результатам Всероссийской переписи населения 2010 г их численность составляет примерно 1,4 млн человек, большая часть которых проживает на территории Чувашии (814 тыс.) и сопредельных регионов: Татарстана (116 тыс.), Башкортостана (107 тыс.) и Ульяновской области. -область (94 тыс.). Чувашский этнос делится на 3 этнографические группы в соответствии с течением Волги. Верховые чуваши или вирялы живут в северных районах республики и в своем развитии испытали значительное влияние финно-угорских народов Мордовии и марийцев. Нижние чуваши, анатри, образовались в результате эмиграции населения центральной Чувашии на юг под давлением царской администрации в 16-17 вв. Север и северо-восток области населяют анат-энчи (средне-нижние чуваши), культура и искусство которых испытали наименьшее иностранное влияние и сохранили многие древние традиции.
В научном сообществе чувашей принято считать прямыми потомками волжских булгар, с которыми связано большинство теорий, объясняющих этимологию названия народа. Долгое время этнографы возводили этот этноним к названию племен «суваз» или «сувар» в Волжской Булгарии, в соответствии с заметками арабского путешественника Ибн Фадлана, не желавшего принимать ислам. На сегодняшний день наиболее научно обоснованной является волго-кипчакская теория, связывающая термин «чуваш» с тюркским «джаваш» — спокойный, миролюбивый, — или татарским «джуваш» — миролюбивый, гостеприимный.
Традиционные представления о душе и загробном мире
Хотя основная часть современных чувашей исповедует православие в результате активной христианизации 18 века, до сих пор существуют небольшие общины, исповедующие древние обычаи предков — ваттисен йэли, или мироустройство — тэнэ. Элементы традиционных верований можно наблюдать и у православных чувашей и чувашей-мусульман. Особо устойчивыми оказались семейные обряды, сопровождающие рождение, переход от детства к взрослой жизни (обряды инициации), бракосочетание, смерть и погребение.
понимание похоронно-поминального обряда невозможно без изучения мифологических представлений о загробной жизни и душе, и в этом отношении чувашская мифология демонстрирует как ряд уникальных, так и множество заимствованных элементов. Трехуровневое мировоззрение является относительно новой концепцией и связано с влиянием авраамических религий на чувашскую культуру. Согласно традиционным чувашским верованиям, загробный мир не делится на подземный ад и небесный рай — посмертное существование чуньской души было прямым продолжением земного, но зависело от социального положения умершего и «качества жизни» что живой. Для этого умерших одевают в лучшие одежды, в гроб кладут их любимые вещи и предметы домашнего обихода и т д.
Добропорядочные люди на том свете будут жить в радости и достатке, не зная ни беды, ни печали: их дома будут большими и богато обставленными, пища их будет обильной и вкусной, их одежда будет красивой и так далее. После смерти преступники и негодяи обречены на вечные скитания по холодным и бесплодным степям. Что бы они ни пытались сделать, им не удастся построить дом, обработать землю или создать семью.
Человек, который при жизни отличался каким-то выдающимся качеством, после смерти мог стать «киреметьем». Культ кыремета характеризуется довольно сложным и противоречивым сочетанием верований у разных чувашских групп. По одной из версий, Киремет — убитый сын верховного бога Тура, который после смерти стал защитником и мстителем праведников. По другой, киреметами после смерти становились знахари и шаманы. Распространено было представление о керемцах как о славных предках и местах поклонения.
Смерть в чувашских верованиях
Чуваши представляли смерть как антропоморфное существо, дух Чун илли или, в более поздних верованиях, Эсрела. Убийца или «забирающий душу», что в переводе означает имя Чун Илли, преследовал человека от рождения до смерти: впервые он появлялся уже при рождении в ожидании смерти ребенка или матери. Он ходил с молотком и шилом и использовал их, чтобы извлекать души умирающих людей.
дух Эсрела, в свою очередь, является более поздним заимствованием у исламского ангела смерти Азраила. В представлениях чувашей Эсрель являлся умирающим людям в виде высокого худощавого человека с ужасным лицом. Его действию приписывали болезненность смерти, считая, что Эсрель наказывает таким образом человека за совершенные грехи.
Опасность для живых представлял и Эсрель, чтобы он не взял никого из своих родственников с умершим, чуваши заманивали его жертвоприношениями. В момент смерти над головой умершего разбивали яйца, резали птицу (обычно курицу) и бросали ее голову в сторону кладбища со словами: «Вместо души — душа, вместо тела — тело.» Во время ежегодного празднования этот обряд повторялся, но вместо птицы жертвенным животным у некоторых чувашских групп мог служить баран. При этом его тушу разрезали на три части и оставили в овраге. Было запрещено снимать шкуру с барана или есть мясо — это могло рассердить Эсреля.
Смерть и допохоронные ритуалы
Когда становится очевидным, что человек находится на грани жизни и смерти, воры созывают в дом умирающего ближайших родственников и соседей и в их присутствии спрашивают умирающего о его последней воле относительно похорон, и если умирал отец семейства, завещание. Чашу с водой ставили у изголовья кровати умирающего или на ближайшем подоконнике, чтобы душа, покидающая тело, могла умыться перед уходом в загробный мир.
|
|
|
После того, как смерть началась, воры постарались как можно быстрее снять и вынести из дома одежду, в которой умер человек. Такая одежда, по поверью чувашей, означала потенциальную опасность, но это объяснялось по-разному. Согласно одному из поверий, дух Эсреля посещал нижнее белье покойного, и для того, чтобы он вышел из дома, нужно было сначала сорвать одежду, а затем выбросить ее за пределы деревни. По другой версии, его душа находилась в рубашке покойного после смерти. Затем ее омыли и положили в гроб покойного.
Умершего омыли проточной водой. Трое его ближайших родственников пошли к реке (по другим данным, к особому ритуальному оврагу — vilnĕ ħyn varĕ (к тропе мертвого оврага) на окраине села) пошли трое его ближайших родственников: двое мужчин и женщина, если умер мужчина, и две женщины и мужчины — если женщина. Они взяли с собой клубок ниток, монету и острый железный предмет. Деньги служили подношением вуташу, оставленная нить становилась дорогой душе усопшего на том свете. Топор или нож должны были отпугивать злых духов и не давать им следовать за своими сородичами домой.
По разным данным, омывать усопшего должны были родственники одного пола или только женщины. Сначала тело покойника клали на пол, подстилали под него мочалку, покрывали слоем соломы и приступали к обряду. Умершего мыли водой с мылом, слегка подогретым в котелке, причем моющиеся предварительно должны были обмотать руки тряпками, чтобы не касаться его кожи. Предметы, использовавшиеся во время похорон, обладали особой силой, поэтому их нужно было сдать на хранение. Обычно их хоронили за пределами поселения, в других случаях их могли вывезти в ритуальное ущелье. Чуваши снова наливали туда воду после омовения.
Перед тем, как положить покойного в гроб, его одевали в лучшую одежду, обязательно развязывая на ней все узлы. Чуваш клал в рот монету или сердоликовую жемчужину. Также был обычай закрывать глаза, уши и рот покойника шелковыми нитями. Все это должно было помочь душе на том свете пройти вопрошание о том, какую жизнь она провела. Например, если Бога интересовало, почему человек не следует религиозным обычаям и не читает нравственных книг, Он мог сослаться на плохое зрение или слух. Сердолик во рту должен был показать, что покойный не сплетничает и не ругается.
Рытье могилы и похороны
Все приготовления к похоронам производились незадолго или непосредственно в день смерти. Изготовление гроба и рытье могилы начинали те, кому усопший доверил ее на смертном одре, только тогда к ним могли присоединиться остальные. Перед помещением тела в гроб дно выстилали куском холста и березовым веником, затем рядом с покойником клали любимые вещи или предметы первой необходимости: теплую одежду, нож, трубку, если он курил, музыкальный инструмент — если он играл, еда (орехи или блины), ветки шиповника и рябины. Все это должно обеспечить ему комфортный путь и остаться на том свете. Молодые девушки могли положить в гроб специальные головные уборы, говорящие о том, что они обязательно найдут себе пару в загробном мире (то же самое рекомендовалось и холостым мужчинам).
Пока одни строгали гроб, другие родственники пошли копать могилу. Они принесли с собой кусок хлеба и сыр, которые должны были быть платой «хозяину кладбища» (первому, кто будет на нем похоронен) за новую могилу. Стали копать с запада на восток, чтобы покойник увидел восход солнца. Могильная яма копалась на глубину чуть больше его роста, и обязательно на красную глину, иначе злой дух Хура тапра диек — «Поедающий чернозем» — мог на краю света проглотить гроб покойного с землей . За рытье могилы было принято расплачиваться едой – супом и блинами.
Перед опусканием гроба в яму в яму бросали куски хлеба и сыра, а в некоторых случаях и деньги. У некоторых чувашских групп было принято настилать на гроб деревянный пол и только потом засыпать могилу землей. Затем участники обряда трижды обходили круг по движению солнца и после каждого круга бросали на него горсть земли со словами «да будет земля тебе светом». После этого провожающие без оглядки расходятся по домам. После похорон в дом входили только помыв руки. Хозяйка раздала каждому из тех, кто помогал организовать церемонию, нитки, полотенца и кусочки белой ткани.
Поминки
Празднование отмечалось в день похорон, а затем на 3-й, 7-й и 40-й день. Перед церемонией чуваш пытался принять ванну. Само застолье сопровождалось различными обрядами, заклинаниями и молитвами. Хозяйка дома давала каждому пришедшему выдернуть из мотка по три нитки — по легенде, они обладали целебной силой. Их следует как можно быстрее завязать на больное место или вшить в одежду. Затем на место, где умер человек, кладут еду и стакан водки, пива или другого спиртного напитка. Только после этого зрители могли приступить к трапезе. По его окончании глава дома, три женщины и двое мужчин на телеге вернулись к новой могиле. Принесли понемногу каждого лакомства, а также вареную голову барана и его субпродукты: легкие, почки и печень. У изголовья ставили восковую свечу и зажигали — пока она не догорит, никто не может идти домой.
Осенью проводился специальный погребальный обряд юпа. В честь родственника, умершего в том же году, был установлен специальный деревянный мемориальный столб (называемый юпа), изображающий покойного. Для мужчин обычно выбирали дуб, для женщин – липу. Иногда чуваши делали на вершине столба несколько глубоких насечек, иногда вырезали глаза, нос и рот. В некоторых чувашских группах было принято символически намечать изображение нагрудных украшений на юпе замужней женщины.
Юпу делали посреди леса, а после того, как вся работа была сделана, зрители разводили костер и ели небольшую поминальную трапезу. Перед юпой ставили небольшой резной стол и стул, чтобы он мог принять участие в церемонии. Затем вместе с угощениями образ усопшего отвозили на кладбище и клали на могилу. В юпу вбивали монетку, которая символизировала солнце и должна была светить усопшему на том свете. Сам столб стал для него мостом между загробным и земным миром, по которому он мог спускаться к родственникам на праздники и поминки. Домой чуваши приходили с такими же предосторожностями, как и в день похорон: не оглядываясь, а когда возвращались, устраивали баню.
|
|
|
