|
|
|
В южной части Сибири, в бассейнах рек Енисей и Абакан, традиционно проживают хакасы — один из древнейших народов Минусинского бассейна, чьи далекие предки заселили регион еще в каменном веке. Современные хакасы являются прямыми потомками киштымцев — вассального населения енисейских киргизов, в состав которого входили тюркские, кетские и самодийские племена из южно-сибирской тайги. Их консолидация в единую нацию завершилась на рубеже ХХ в., а в 1920-х гг они приняли официальный этноним хакасы. По данным Всероссийской переписи населения 2010 года, общая численность хакасов в России составляет около 75 тысяч человек. Они являются коренным населением Хакасии, а также проживают в сопредельных Красноярском крае, Тывинской, Томской, Кемеровской и Новосибирской областях.
До 1917 года хакасы не имели общего самоназвания, называя себя по имени своего рода (сеока). В этнографии Российской империи они были известны как минусинские татары. Вопрос о происхождении самого слова «хакас» до сих пор не решен. Долгое время ее возводили к термину «гиаги», используемому в китайских хрониках, но в настоящее время эта теория считается ошибочной. Современные исследователи склоняются к тому, что китайские летописцы записали его со слов хакасских послов, а сам этноним существовал на ранних этапах развития древнехакасского языка (VI-XII вв.). В процессе развития языка оно трансформировалось в «хаас», которое издавна употребляется хакасским этносом качины и, вероятно, означает «родственники».
Смерть, душа и загробный мир
Обычаи и обряды хакасов, связанные с погребением умерших, остаются малоизученными, а существующие этнографические исследования часто содержат неточные или даже противоречивые сведения. Это можно объяснить тем, что на протяжении истории хакасская культура подвергалась значительному влиянию различных этносов, начиная с кыргызов и монголов, и заканчивая русскими, с приходом которых началась массовая насильственная христианизация местного населения. Поэтому основным источником сведений о погребальной обрядности этого народа являются археологические источники и немногочисленные полевые исследования этнографов XVII–XVIII вв.
По поверью хакасов, совпадающему в этом отношении с традиционными для сибирских народов представлениями, в человеке было от трех до пяти душ. Они представляли собой единство телесного, эмоционального и интеллектуального компонентов. Смерть наступила в результате того, что душа «тонкая» (дыхание), являющаяся жизненной силой живого существа, отделилась от тела и, превратившись в птицу, улетела на запад, в сторону заката, где находилось царство мертвых. Тын взрослых превратился в журавля, Тын детей в ласточку, а души чудесных героев превратились в девять жаворонков или в кукушку. Другая душа, сущность души или «чула», была хозяином человека и жила в его глазах. После смерти она превращается в душу памяти — «сунью». За год солнце обошло родные места, а потом ушло на тот свет. Черная душа или харан/хараза оставалась на месте смерти и, если ее потревожить, могла наслать на живых болезни и проклятия. Она появлялась только в том случае, если умерший был молод и умер неестественной смертью.
Северные хакасы выделяли также «опа», которые охраняли их останки, и «эбертых» (обход) — после смерти был вихрь. У шаманов была особая душа. Он назывался «мыгара» и представлял собой мистическую силу, которую он получил от своего покровителя, когда посетил шаманскую столицу — хана Ордаса. Сегодня это село, расположенное на северо-западе Казахстана п
Хакасские племена представляли подземный мир как край печали и печали, противоположный радостному солнечному миру. Мир мертвых лежит под землей, души умерших людей, попавших туда, страдали от голода и холода.
Предпохоронные погребальные обряды хакасов
Хакасы называли умершего человека «тон сёок» (буквально настоящая кость, то есть лишенная души). Его клали на кору или доски у дверей, а тело обмывали старейшие члены семьи, причем это могли делать только родственники того же пола, что и усопший. Затем их дезинфицировали можжевельником или чабрецом для отпугивания злых духов, выдавали предметы гигиены (мыло, полотенце), а также одежду умершего.
Умершего одевали в специально приготовленную для этого случая погребальную одежду: она должна была быть богато украшенной, но поношенной – иначе она «не могла прилипнуть к телу», и покойный уходил на тот свет голым. Потом его портили, начиная с туфель, заканчивая воротником. Если женщина умирала, ее платок разрезали пополам по диагонали. Один из платков носили на голове, а другой повязывали на талии. В конце ладони усопшего перевязывали белыми лентами.
Умершую женщину затем клали на северную сторону юрты или дома головой на юг, а мужчину — на южную сторону, головой на запад и ногами к двери. Это было связано с делением жилища на женскую («алтынзарых», север) и мужскую («устунзарых», юг) половины. В женской части дома располагались полки и шкафы для кухонной утвари, продуктов и швейных принадлежностей. На юге сохранялись традиционные «мужские» предметы: элементы конской упряжи, охотничье снаряжение.
Тело покойного оставалось в доме, пока его дальние родственники не закончили забивать гроб. Близких родственников не допускали к участию в процессе — это считалось плохим знаком. Для изготовления обычно использовали тополь или лиственницу. Ветки и прутики срезали со ствола, затем раскалывали пополам и выдалбливали сердцевину. Остальные строительные материалы были сожжены.
Дно гроба выстилали войлоком от супружеского ложа, разорванным вдоль: изнаночная половина подкладывалась под усопшего, а передняя подкладывалась под умершего мужа. Полог снимали с кровати и тоже разрезали надвое, а покойника накрывали стороной, соответствующей его полу. По хакасскому поверью, супруги в первом браке были предназначены друг другу богами, а после смерти должны были встретиться и соединиться ложем. Вместе с покойником клали 9 комплектов одежды, а если у него такого количества не было, то 5 или 7.
|
|
|
Через год после смерти в доме стоял специальный стол для поминальных угощений и вина. Их привозили приезжие родственники покойного и соседи. Пока в доме стоял гроб с покойником, стол стоял у его изголовья, а в день похорон, а затем и поминок, все продукты из него уносили на кладбище. Как только заканчивался период траура в доме, его выносили из дома и ломали.
Защитные и поминальные ритуалы
Умершего вынесли из дома в полдень, сразу после обеда. В XVII-XVIII вв. Для этого в стене юрты демонтировали часть стеновой решетки, а с XIX века по христианскому обычаю усопшего выносили через дверь ногами вперед. Пол юрты подметали, а помещение дезинфицировали чабрецом. Дверь юрты или дома трижды отворяли и закрывали, говоря: «Пойдем, дома никого нет», чтобы хоран души не оставался в жилище. Тогда старейшая женщина в семье клала на порог особый камень, который должен был отогнать вернувшуюся душу от старого дома. При этом она хотела сказать: «Пусть в этом доме больше не будет мертвецов, лучше бы камень «хара тас» лежал! Пусть он займет твое место! Этот камень находился в доме 7 дней, после чего его отвезли на кладбище.
Гроб с телом ставили на телегу или сани, в зависимости от времени года. Перед тем, как отправиться на кладбище, родственники усопшего совершали специальные обряды, призванные защитить души живых от ушедшего на тот свет человека. Его возглавляла овдовевшая женщина. Она налила молока в деревянную чашку и три раза обошла тележку против часовой стрелки. Это молоко давали глотнуть всем членам семьи и три дня сидели в доме. В конце периода его скармливали собаке или полностью в очаге.
На похоронах, если семья покойного могла себе это позволить, скот гарантированно забивали. Животных выбирали в зависимости от пола умершего: мужчине забивали быка или быка, женщине – телку. Веревку, которой они были связаны, отдавали в руки умершему, чтобы он мог взять их с собой на тот свет. Левую часть туши съедали родственники, а правую закалывали и раздавали пришедшим на церемонию. На третий день после погребения голову и ноги варили в котелке, а на третий день после погребения выбрасывали на окраину поселения в сторону кладбища или сжигали в ограде фамильной резиденции покойный.
По древнему хакасскому обычаю после смерти человека в жертву приносилась его верховая лошадь («хойлага»). Его плоть съели, а кожу с головой повесили на дне могилы, повернув лицевой частью на запад.
Поминальная процессия и похороны
Хакасы устраивали свои кладбища на холмах, а хоронить предпочтительнее было в горах, если они находились поблизости. Детей до 7 лет хоронили на отдельных кладбищах. Копать яму начали утром в день погребения. Он был неглубоким, обычно полметра или метра глубиной, в зависимости от того, насколько промерзла земля. Перед началом работы самый старший из дальних родственников окропил землю вином, бросил на нее белую шерсть и проткнул ее лопатой. Эту шкуру клали на дно могилы.
По прибытии на место захоронения рядом с могилой разжигали костер, где сжигали угощения для усопшего. Вместе с умершим клали и провизию: в состав поминального пайка входили мясо с жиром, сырые яйца и талкан (мука из обжаренного ячменя или пшеницы), смешанная со сливочным маслом.
Крышку гроба трижды поднимали, а затем опускали в яму. Сверху клали доски или кору, на которых предварительно было вымыто тело. Присутствующие по очереди подходили к могиле и бросали в нее три горсти земли. Как только мужчины начали закапывать могилу, женщины разошлись по домам. Могилы не обновлялись и обычно посещались только в первый год после смерти.
Когда он возвращался домой, никто не должен был оглядываться, чтобы не унести душу усопшего, иначе его харана могла значительно сократить жизнь обратившегося. Повозку оставили на кладбище или на полпути домой оставили на дороге, поверните оглобли в сторону кладбища. Дома хакас умыл руки и приступил к тризне. Вечером после застолья к могиле возвращались близкие родственники, чтобы совершить еще один защитный ритуал. Они трижды обошли могилу против движения солнца, водя по кругу ветки терновника, росшего рядом.
Хакасы совершали шесть поминок по умершему: на третий, седьмой, сороковой и сотый день, а также через год после смерти, при этом на третий день на кладбище не ходили, а в поминках участвовали только старики. Собравшись на поминки, провожающие обязательно угощали душу усопшего, сжигая в очаге три чашки еды. Нельзя было употреблять рыбу или свинину — мертвые их презирали. В те времена был приглашен домой хакасский сказитель хайджи, который под аккомпанемент чатхана (щипковый инструмент, похожий на цитру) декламировал богатырские сказания.
В конце года родственники умершего шамана приглашали домой, чтобы изгнать харанскую душу. Вечером к дому привязывали черного быка или телку, которая после завершения ритуала отправится к шаману. У двери клали конский череп, девять веток шиповника и черных камней, три ветки боярышника и лезвие косы. Окна в доме были закрыты, очаг потушен перевернутым котлом. Как только жилище погрузилось в кромешную тьму, шаман принялся за поиски. Обычно харана пряталась в половинках противоположного пола. Как только шаман захватил душу, она начала плакать, но жалеть ее было невозможно. Он бил ее в бубен, посадил на черный скот и прогнал от мира живых колючими ветвями.
|
|
|
