|
|
|
В верховьях Енисея, в горных котловинах и предгорьях Саян и Алтая расположена Республика Тыва — географический центр Азии и историческая территория тувинцев. Их предки, тюркоязычные племена Средней Азии, начали заселять регион в середине I тыс н.э и смешались здесь с кетскими, самодийскими и индоевропейскими племенами. Формирование тувинского этноса, испытавшего сильное влияние пришедших сюда в VIII в монголов, в основном завершилось в конце XVIII — начале XIX вв. Сегодня тувинцы — третье по численности коренное население Сибири, насчитывающее более 300 тысяч человек, большая часть которых проживает в России в Тыве, Красноярском крае, Иркутской и Новосибирской областях. Небольшие группы тувинцев проживают также в Монголии (5 тыс.) и Китае (4 тыс.).
Название тувинского народа восходит к тюркоязычному племени дубов, которое в I тысячелетии пришло на территорию Саяно-Алтая, а в XIX веке в современном виде стало самоназванием всего населения Саяно-Алтая современная Тува. Другим народам они были известны под этнонимами урянхайцы (монголы) и сояны (алтайцы и хакасы), но в настоящее время оба эти термина считаются устаревшими.
Представлений тувинцев о потустороннем мире, смерти и человеческих душах
В соответствии с традиционным верованием тувинцев Вселенная имела трехчастное строение и делилась на верхний, средний и нижний миры. Души погибших богатырей, шаманов и благочестивых тувинцев обитали в небесном мире Устуу оран. Средняя принадлежала ныне живущим людям и называлась Ортаа ортемчей (земная сфера). Грешники отправлялись в преисподнюю — Адаки оран — после смерти. Южные тувинцы верили, что все души уходят на северо-запад в царство Эрлик-хана Дываажан. Здесь судил души владыка подземного царства и глава небесной сферы Курбусту-хан и, в зависимости от прожитой жизни, отправляли либо в Шамбал Дываажал, куда попадали порядочные люди, либо в Тамы Дываажан, край грешных душ. Их пребывание здесь было временным, и через неопределенное время они возвращались на землю и перерождались в более высокой или низшей форме жизни. Эта концепция свидетельствует о значительном влиянии буддизма, проникшего в Саяно-Алтай в XIII-XV вв вместе с маньчжурами.
Традиционно для сибирских народов тувинские шаманы считали, что в человеке есть три сущности: жизненная сила сулдэн, душа или двойник сунэзин и сознание кутэн. Однако количество может варьироваться. Было широко распространено представление о дуалистической природе души. Она состояла из черно-белого воплощения. Черный охранял ее могилу после смерти, а белый навещал живых родственников. Некоторые южные тувинские ламаисты насчитывали три души: плохую, среднюю и хорошую. Злая душа муу-сунус находилась внутри человека и умирала вместе с ним. Средний дунд-сунус жил в одном из внутренних органов и не выполнял определенных функций. После смерти она отправлялась вместе с доброй душой си-сунус, оберегающей человека при жизни, к Эрлику-хану, который раздавал их на хороший или плохой загробный мир. Сайн-сунус сразу же попала в царство мертвых, но дунд-сунус отправилась в путь только на 49-й день, а по пути ко двору владыки подземного мира пришлось пройти 108 злым духам, которые тревожили ее и пытались заключить ее в тюрьму.
Традиционные ритуальные обряды от момента смерти до начала похорон
После смерти в юрте умершего собирались его родные и близкие, а также другие жители общины, которые были ему сверстниками. Тувинцы традиционно выражают соболезнования с помощью табака, а гости обмениваются сигаретами с членами семьи. Первый из пришедших раздел покойника, затем один из родственников завернул труп в войлок, а на лицо накинул шелковый платок. Для траурного костюма брали повседневную одежду покойного, но и в наши дни шаманы стараются использовать новую или, в крайнем случае, слегка поношенную одежду. На юго-западе Тывы, в Монгун-Тайгинском районе, до сих пор бытует представление о том, что погребальная одежда не должна иметь пуговиц, украшений и лацканов
Тувинцы видели в мертвых источник опасности, и для защиты живых от их пагубного влияния считали необходимым соблюдать определенные обряды. Запрещалось произносить имя умершего, нельзя было раздавать его личные вещи, а в жилище в течение 49 дней должен был гореть ритуальный светильник или свеча — чула. Пока умерший оставался дома, ему ни в коем случае нельзя было засыпать, иначе его душа унесла бы человека с собой.
К западу от Тывы жители Бай-Тайгинского района сообщают о следующем защитном обряде, существовавшем здесь до ХХ века. Члены семьи лепили из теста небольшое (15-25 см) изображение усопшего и фигурку быка, шили одежду, уздечку и упаковочные сумки, из ивы вырезали седло. Один человек выносил все эти предметы на улицу, а другой зажигал в чашке щепки, смешанные со смолой и порохом, и трижды обходил очаг и плевался по движению солнца. Затем все участники ритуала отправлялись в указанное шаманом место. Разводили костер, и фигурки, а также пепел из чаши бросали в огонь. Когда огонь начал угасать, один из присутствующих выстрелил в него из лука или пистолета. Вероятно, такая церемония была отражением древнего способа погребения путем сжигания усопшего, его имущества и животных.
До наших дней дошел обряд «кормления» усопшего перед выносом из дома. Вариантов «кормления» было несколько. По старинному обычаю мужа или жену покойного привязывали к юрте барана, и как только он истекал кровью, его закалывали. Лучшие куски сжигались на ритуальном костре, куда присутствующие бросали щепотки табака. В этот момент шаман говорил: «Ты умер, не плачь, ты не первый: ешь мясо, пей вино, ешь просо, пей чай». Только после совершения этого ритуала покойника выносили.
|
|
|
В других случаях сразу после смерти в доме, где находится умерший, накрывают стол с угощениями, куда кладут бычью голень, несколько ребер, а также ритуальное блюдо из мучного теста на топленом масле — кислое. Иногда участники похорон довольствуются разбрызгиванием молока или соленого чая на молоке по пути траурной процессии и самого места захоронения. В качестве еще одного способа «накормить» усопшего его могилу и курган посыпали зернами проса или ячменя.
Кладбища и погребальные сооружения
Тувинцы старались располагать кладбища на возвышенностях, недалеко от рек или водоемов. Долгое время наблюдалось и семейно-родовое распределение погребений, но в настоящее время этого стараются избегать. Если хоронить умерших родственников в одном месте, по поверью, можно вызвать новые смерти в семье.
В ХХ веке существовало два основных способа захоронения: наземное захоронение по буддийскому ритуалу и подземное захоронение. В первом случае усопшего заворачивали в саван и оставляли на солнечном склоне горы, по пути на вершину. Сверху корпус был покрыт булыжником.
В местах, где это позволяла почва, могилы обычно делали глубокими (до 2 м) и ориентировали их так, чтобы голова умершего была направлена на восток. На юге Тывы дно ямы обычно покрывали войлоком или белой тканью. В Тоджинском районе на северо-востоке под тело или гроб клали еловые ветки. На востоке республики таких обычаев не обнаружено. По другим обычаям дно могильной ямы засыпают зерном, а наверху ложа кладут белый камень. Затем умершего опускали в могилу. Вместе с ним разместили комплект одежды, инструментов и оружия. Если умирал человек, на похоронах забивали его верховую лошадь и хоронили рядом с седлом. Среди женщин было принято хоронить баранов или горных яков — сарлыков.
Часто могилы были отмечены различными ритуальными сооружениями. В Мойгун-Тайге рядом с ними ставили количество камней, сколько детей было у покойного. Если умерший отличался богатством или происхождением, на голову из кожи устанавливали каменную стелу. Он мог принимать самые разные формы от вытянутого блока до антропоморфных изображений, а высота определялась возрастом умершего. В Эрзинском районе к югу от Тывы на могилу принято ставить деревянную пирамиду в виде туруса.
Похороны и поминальные обряды
После того, как покойного выносили из дома, покойного подвозили к месту погребения на своей верховой лошади и усаживали или перебрасывали через седло. Иногда к лошади прикрепляли своего рода носилки, состоявшие из двух длинных жердей, перевязанных ремнями. На них клали покойника и связывали его веревкой. Нижние концы шестов волочил по земле во время пути. Некоторые группы тувинцев использовали в качестве транспорта телегу.
Перед тем, как тело умершего или его гроб опускали в яму, рядом строили курильницу с каменными изразцами или ритуальный огонь. Можжевельник, кусок баранины, кусочки печени, завернутые в жир, сало и табак бросали в огонь для обеззараживания места захоронения. Иногда землю вокруг поливали молоком или соленым чаем. Чтобы умилостивить умерших на кладбище, на ближайших могилах оставляли подношения в виде монет или угощений.
Затем могилу трижды объезжали по часовой стрелке верхом на лошади, окропляли молоком или аракой и посыпали зерном. По возвращении домой участники обряда умывали руки и лица родниковой водой и молоком и дезинфицировали себя ветками можжевельника, чтобы отогнать душу усопшего. Затем все перешли к поминальной трапезе. Тувинцы ели вареную баранину, сыр, топленое масло, на стол было принято ставить соленый чай с молоком и араку.
Поминовение совершалось на 7-й и 49-й день после погребения. Они сопровождались сложными защитными ритуалами и церемониями, призванными закрыть границу между мирами живых и мертвых. Шаман разговаривал с душой умершего, интересуясь, как он там, не обиделся ли он на родных, как живет по ту сторону, что хотел рассказать. В это время присутствующие родственники мужского пола раскуривали трубки и «лечили» покойника дымом. По окончании ритуала снова совершалось «кормление» традиционной для этого поминальной пищей.
|
|
|
